19 02 2020

https://www.thestrad.com/playing-and-teaching/between-two-worlds-postcard-from-lviv/9989.article Приятно, что благодаря нашему проекту – Международный конкурс скрипачей Олега Крисы – широкая читательская аудитория авторитетного британского журнала The Strad, основанного в 1890 году, публикующего статьи об исполнителях на струнно-смычковых инструментах и академической музыке, не только узнала о конкурсе, но и узнала правдивую историю. Музичний оглядач журналу Том Стюарт, присутній на конкурсі, у своїй статті зазначає, що корифеї скрипкового мистецтва (Натан Мільштейн, Давид Ойстрах, Айзек Стерн, Леонід Коган, та інші), яких прийнято називати вихованцями московської школи, народились і отримали освіту в Україні, яка і зараз має талановитих педагогів та учнів. Свидетельством тому являются два призовых места украинских участников конкурса. В конце концов Вы можете ознакомиться с переводом статьи ("Между двумя мирами"), в которой основательно анализируются выступления финалистов, чего, к сожалению, мы не видим в отечественной музыкальной критике..Третий международный конкурс скрипачей Олега Крисы стал первым за свою короткую историю, на котором высокие награды получили украинские музыканты.Об этом событии, направленном на то, чтобы осветить музыкальную родословную Украины, рассказывает Том Стюарт.Линию, которая культурно, географически и политически отделяет Украину от ее большего соседа, не всегда легко отследить, так что может стать неожиданностью (как это случилось для меня), что многие титаны "российской" школы игры на скрипке, среди которых Натан Мильштейн, Давид Ойстрах и Леонид Коган, родились на территории современности. Олег Криса, тоже украинский скрипач, решил посмотреть на культурные достижения своей страны, учитывая признание, которого они заслуживают. Ученик Ойстраха, Олег Криса с 1989 г. преподает в Истменской школе музыки в Рочестере, штат Нью-Йорк. Он согласился предоставить свое имя Международному конкурсу скрипачей, который проходит раз в три года, начиная с 2013 года. Он также возглавляет жюри конкурса. В октябре я приехал во Львов, город, который находится недалеко от границы Украины с Польшей, чтобы встретиться с ним и услышать игру шести финалистов на конкурсе 2019 года."Все известные советские художники прошли через это место, направляясь на Запад", - говорит он о городе, в котором провел годы, сформировавшие его личность. «Были и такие, что двигались в обратном направлении – Артур Рубинштейн, а еще раньше Шопен и Сарасате. Львов всегда был на перекрестке двух разных миров». Укрытые брусчаткой улицы элегантного города, этот мир лежит далеко от Донбасса, самого восточного региона Украины, где с 2014 года в вооруженном конфликте между россиянами и украинцами погибло 13 000 человек. музыку – надо продолжать играть. Я хотел предоставить возможность молодым украинским скрипачам продемонстрировать свои таланты в родной стране, а всем остальным – услышать, на что они способны.Соревнуясь за шанс выиграть первую премию в размере 20 000 евро, шесть молодых скрипачей в сопровождении симфонического оркестра Львовской национальной филармонии играли на выбор один из семи концертов, избранных из произведений Бетховена, Брамса, Прокофьева и других классических композиторов. без ответа» украинского композитора Евгения Станковича. Написанный в 2017 году к празднованию 75-летия Олега Крисы, концерт Станковича создан в одной рапсодической части с резкими изменениями скорости ближе к завершению. Его длинные, непредсказуемые мелодии чередуются с искусно прописанными оркестровыми интерлюдиями до тех пор, пока теплое звучание вибрафона не приводит солиста к танго, подобному тем, что, как представлялось Станковичу (1942 г.р.), можно было услышать в одной из шумных часов кофе.Сложность в этом произведении составляют не сами ноты, а то, как соединить их в музыку, полную движения и содержания — черты, которые не всегда очевидны в партитуре Станковича.Все шесть солистов продемонстрировали технически совершенное исполнение, но не каждому удалось уловить стоящую за музыкой историю и пройти за ней до конца. Например, Юкико Уно (1995 г.р.) из Японии играла с хорошим тембром и кристально четкой артикуляцией, но казалось, чувствовала себя растерянной среди эксцентрических форм и необычного ритма произведения. В танго, где партитура наконец-то протягивает солистую руку помощи, Уно не удалось творчески воспользоваться случаем и привнести в исполнение дополнительные манерно-претензионные оттенки, которые отсылали бы в атмосферу кофеен. Ее уравновешенность и выдержка привели к лучшему результату в концерте Сибелиуса, возможно просто потому, что у него более драматичная сольная часть. Несмотря на то, что при исполнении второго произведения она находилась на более привычной для себя территории, Уно не удалось зажечь своей игрой хрустальные грани финальной части, в которой скрипачка показала прохладу и точность исполнения.Совсем другим было исполнение Евгения Чеповецкиса (1995 г.р.) из Латвии, с первых тактов неуловимого произведения Станковича наполнено силой и напором, быстро сменившимся на игривую наивность в танго и перерастающими в чопорность и пижонство в соответствии с тем, как исполнитель приближался. Далее последовал концерт Шостаковича для скрипки №1, который Чеповецкис сыграл с грубостью, на которую не решились другие финалисты. Определенным образом, для эффектной интерпретации этого произведения необходима такая же жесткая рука, как и для концерта Станковича, и этот солист безупречно справился с обоими. То своенравная, то плавная игра Чеповецкиса не всегда удобно укладывалась в текстуру, зато создавала некоторый контраст с ней.Неприхотливая манера держаться на сцене первого из двух украинских финалистов, Дмитрия Удовиченко (1999 г.р.) резко контрастировала с его глубоко страстной игрой. После Станковича, где он выделил и подчеркнул все крутые повороты, он перешел к концерту Сибелиуса, который по крайней мере, по-моему, прозвучал как серьезная заявка на победу. В течение всего исполнения его чистая и упругая техника игры придавала характерную эластичность звучанию, в медленной части сердце почти остановилось, а от безудержной энергии финала просто перехватило дыхание.Следующий участник-украинец Константин Лукинюк (1999 г.р.) начал с исполнения концерта Брамса, настолько безудержного, что вскоре после вступления он уронил смычок, но быстро поднял его и продолжил игру. Были трогательные моменты, хотя его интонация не всегда была точной, в результате чего, особенно в более тихих отрывках, ощущалась некоторая недоговоренность и линия соло время от времени исходила из фокуса. Однако такая абстрагированная манера исполнения хорошо сработала в «Вопросе без ответа» Станковича, который получился элегантным и несколько ироничным. Лукинюк учится в США у Олега Крысы и был единственным студентом члена жюри, прошедшего в финал.Японский скрипач Даичи Накамура (1990 г.р.) предоставил первым тактам концерту Станковича более самоосознанную романтическую интерпретацию и так же, как и Чеповецкис, удачно сменил в танго тон на насмешливо-иронический. Он также исполнил Первый концерт Шостаковича, но после почти готического звучания вступительной тренодии (плача), в скерцо и финале человечность музыки Шостаковича потерялась в блестящей и технически безупречной технике игры.В то время как при внешней невозмутимости Удовиченко на сцене его исполнение поражало потрясающей интенсивностью, голландская скрипачка Хавих Анна Элия Элдерс (1998 г.р.) оставалась напряженной как в концерте Станковича, так и в первых двух частях концерта Чайковского. Лишь в финальной части накопленная энергия наконец-то вырвалась из-под смычка скрипачки, воспроизведя звук настолько пылкий, что заставил забыть о нескольких небольших технических пробелах в обязательной программе.В конце концов именно Чеповецкис получил первый приз. Интенсивность и слаженность его игры произвели впечатление на жюри. Второй приз в размере 10 000 евро получил Лукинюку, а третья премия стоимостью 8 000 евро, Удовиченко. Этот порядок меня удивил, как тот факт, что Накамура собрал наименьшее количество баллов. Несмотря на то, что все шесть выступлений были высоко совершенными, действительно удивительных моментов, возможно, немного не хватало, поэтому выбор победителя не мог быть простым. Тем временем Лукинюк и Удовиченко стали первыми украинцами за короткую историю конкурса, которые получили награды – план Крисы, кажется, работает.По часовой стрелке слева Евгений Чеповецкий был награжден первой премией за интенсивность и слаженность исполнения; лауреат второй премии Константин Лукинюк был изыскан ироничным; Дмитрий Удовиченко взял третью награду за свою глубокую страстную игру.«Люди умирают каждый день, но это не значит, что мы должны перестать создавать музыку – надо продолжать играть», - Олег Криса.

12 05 2020

https://www.thestrad.com/news/oleh-krysa-international-violin-competition-awards-prizes/9692.article Евгений Чеповецкий завоевал I премию на Международном конкурсе скрипачей имени Олега Крысы 2019 года во Львове, Украина. 24-летний латвийский скрипач получает 20 000 евро....Выпускник Венского университета и Грацского университета музыки и исполнительских искусств, где он учился у Бориса Кушнира, Евгений — бывший лауреат главных премий Международных конкурсов скрипачей имени Андреа Постаккини и Майкла Хилла. Он является концертмейстером Венского молодежного оркестра и играет на скрипке модели 1645 «Ex Christian Ferras» работы Николо Амати.Вторую и третью премии в размере 10 000 и 8 000 евро соответственно получили Константин Лукинюк и Дмитрий Удовиченко — оба из Украины, им по 20 лет.В состав жюри 2019 года вошли: Олег Крыса (председатель), Владимир Заранский, Пяйвит Меллер, Эдвард Зенковский, Клара Чернат, Сангхи Чонг и Элизабет Кропфитч.

30 10 2019

https://galinfo.com.ua/news/u_lvovi_zavershyvsya_konkurs_skrypaliv_im_o_krysy_329341.html?fbclid=IwAR1wqP4nIysTihT977YE9i-3LnYm2rzU0NiqLs7Q В рамках гала-концерта также состоялось награждение победителей конкурса.III Международный конкурс скрипачей имени Олега Криси начался 17 октября и продлился до 27 октября....Подражая опыту самых престижных музыкальных соревнований и известных мастеров, Львов третий раз принимает Международный конкурс скрипачей Олега Крысы. С 17 по 27 октября на сцене Львовской национальной филармонии таланты со всего мира соревновались за звание лучших молодых виртуозов. Десять дней насыщенной концертной программы представили солидному жюри и слушателям шедевры классики в обрамлении конкурсного напряжения. 39 участников со всех континентов мира (16 стран) — и яркая, живая, пронзительная и насыщенная скрипичная музыка.Основателем и организатором проведения профессионального конкурса скрипачей во Львове является Сергей Подолянчук – президент Общественной организации «Художественное объединение «Мир классической музыки». Художественное объединение задалось целью популяризировать классику и открывать двери для молодых талантов. Когда в городе львов в 2013 году впервые собрались исполнители и педагоги из Европы, Америки и Азии, мероприятие стало толчком для талантливой молодежи. Этот шаг позволил привлечь внимание международного сообщества и вслух напомнить, что украинская музыкальная традиция, корнями уходящая в глубокую древность, теперь оживает после вынужденного «сна» в ХХ веке.К проведению конкурса с самого его основания привлекли выдающегося маэстро и педагога Олега Криса, который согласился предоставить свое имя международному соревнованию. Председатель жюри конкурса Олег Криса, уроженец Львова является легендой украинской скрипичной школы и гордостью Украины.Международный проект во Львове был создан в 2013 году и проводится на постоянной основе раз в три года. Конкурс традиционно состоит из трех туров. Программа конкурса сложная, но удостоенная награды. Призовой фонд конкурса за первое место - 20 тыс. евро, за второе - 10 тыс. евро, а за третье - 8 тыс. евро. Также присуждаются специальные награды на сумму в 1 тыс. евро или в виде ценного подарка.Конкурс стал популярным и престижным в мире не только благодаря достойному призовому фонду и уважаемому составу жюри, в который входят профессиональные педагоги и выдающиеся скрипачи мирового уровня, основным показателем стала уникальная балльная система оценки выступлений конкурсантов. Кроме того, к контролю за голосованием жюри привлечена независимая аудиторская компания «Контракты-Аудит», беспрецедентная в мире.Уже третий раз на конкурсе соревнуются «тяжеловесы» — самые престижные высшие школы мира, такие как школа Джульяд (США), Истменская школа музыки (США), Венский Университет музыки и исполнительского искусства (Австрия), Университет Моцартеум — Зальцбург (Австрия), Музыкальный университет. Сибелиус в Хельсинки (Финляндия), Музыкальный университет им. Ф. Шопена в Варшаве (Польша) и ведущие университеты Японии, Южной Кореи, Китая и т.д.За последние годы Конкурс получил широкую огласку в мире. Авторитетное английское музыкальное издание – журнал «THE STRAD» (Лондон) изъявил желание осветить наш Конкурс в своем издании.Молодые участники (от 15 до 29 лет) коснулись сложных произведений мирового наследия, требующих от них полной отдачи и полного погружения. Бах и Бетховен, Паганини и Брамс, Равель и Чайковский – перечень произведений для конкурсантов наполнен шедеврами, каждое из которых – это вызов подчас и для опытного исполнителя. Среди них в обязательной программе — произведения украинских композиторов. В этом году исполнение в третьем туре концерта для скрипки с оркестром № 5 (2017 года) Евгения Станковича «Вопросы без ответа», посвященного Олегу Крысе. Так что скрипачское соревнование было насыщенным и увлекательным даже для рядового слушателя.Все туры конкурса транслировались в прямом эфире по каналу YouTube. В этом году впервые введен Приз зрительских симпатий, который будет предоставляться победителю по результатам зрительских голосований в социальных сетях.

10 12 2019

https://galnet.fm/za-pershe-mistse-20-tysyach-yevro-u-lvovi-nazvaly-peremozhtsiv-konkursu-skrypaliv/ Накануне, 27 октября, во Львове завершился ІІІ Международный конкурс скрипачей Олега Крысы. В финале соревновались шесть конкурсантов: все они исполняли «Концерт для скрипки с оркестром №5» всемирно известного украинского композитора Евгения Станковича..

01 07 2016

Знаменитый украинский скрипач Олег Криса (ученик педагога Константина Михайлова и легендарного профессора Давида Ойстраха) уже более полувека восхищает и удивляет своим исполнительским мастерством мировое музыкальное сообщество. Удивительно грандиозное его репертуарное наследие охватывает скрипичные шедевры старинного итальянского наследия, эпохи барокко, венских классиков, композиторов-романтиков, самые яркие образцы музыки ХХ века и самые знаковые произведения украинских композиторов....Знаменитый украинский скрипач Олег Крыса (ученик педагога Константина Михайлова и легендарного профессора Давида Ойстраха) уже более полувека восхищает и удивляет мировую музыкальную общественность своим исполнительским мастерством. Его удивительно грандиозный репертуар включает в себя скрипичные шедевры древнеитальянского наследия, эпохи барокко, венской классики, композиторов-романтиков, ярчайшие образцы музыки XX века и знаковые произведения украинских композиторов. Ему исключительно близки и совершенны интерпретации камерных произведений, крупных концертно-симфонических форм, скрипичных миниатюр. И во всём ему присущи стилистическое совершенство, изысканность, изящество и филигранность художественного мастерства. Он выступает с лучшими дирижёрами и оркестрами мира, а его непревзойдённой партнёршей была его супруга, выдающаяся пианистка Татьяна Чекина. Афиши самых известных концертных залов мира, рецензии и обширная, грандиозная дискография свидетельствуют о неисчерпаемом потенциале музыканта.Олег Крыса продемонстрировал величие своей творческой фигуры невероятным музыкальным марафоном «История скрипичного концерта», который состоялся во Львове в октябре и декабре 2015 года, где была представлена эволюция этого жанра на протяжении более 300 лет. Этот проект состоял из четырёх «Филармонических вечеров» и включал исполнение 12 наиболее репрезентативных образцов концертов для скрипки с оркестром. Сложно сразу назвать концертного артиста, который отважился бы реализовать эту идею в столь короткие сроки и на столь высоком «эталонном» уровне.Первый концерт (17 октября 2015 года) состоял из исключительных произведений – от барочных истоков до вершины классицизма.В Концерте для скрипки с оркестром ми мажор И.С. Бах, Олег Крыса проявил изысканный барочный стиль, филигранную лёгкость линий, величественную сакральную кантилена во второй части и блистательную виртуозность в финале.Следующим прозвучало уникальное произведение В.А. Моцарта – Концерт для скрипки с оркестром ля мажор KV 219, где демонстрация виртуозных качеств сочетается с мелодичностью в духе итальянской кантилены, но доминирует изысканная дифференцированная смычковая техника. Здесь солист был непревзойдён в классической артикуляции и ювелирных штрихах, в живописной мелизматике и лирической поэтике второй части, а в финальном рондо лёгкость, полёт, импровизация, исключительная образность и неожиданное разнообразие рефрена и эпизодов вызвали у слушателей огромное восхищение и удовольствие.Завершающим произведением программы стал блистательный шедевр – Концерт для скрипки с оркестром ре мажор соч. 61 Л. ван Бетховена. Это масштабное симфоническое произведение с напряжённым эмоциональным тоном, где виртуозный блеск не затмевает философской глубины идеи и лирического характера сольной партии. Новаторское сочетание классических и романтических черт, где роль минора значительна при общем мажорном уклоне. В этом произведении солист Олег Крыса воссоздал масштаб, глубину и богатство образов, интенсивность тематического развития и довёл содержание концерта не до демонстративной яркости, а до раскрытия и утверждения главной идеи через диалог солирующего инструмента и оркестра. Исполнение сложнейшей Каденции Ф. Крейслера к первой части, в частности, эпизода одновременного наложения звучания Главной и Второстепенной партий, привлекло особое внимание и восхищение.Партнёрами Олега Крысы в этом концерте стали камерный оркестр «Виртуозы Львова», концертмейстер Владимир Дуда, дирижёр – Сергей Бурко.Вторым этапом скрипичного «марафона» 23 октября 2015 г. стало исполнение концертов эпохи романтизма.Концерт для скрипки с оркестром соль-минор ор.26 Макса Бруха в ярком исполнении Олега Крисы очаровал слушателей своей романтической возвышенностью, мелодической искренностью, особенно во Второй части, патетикой, пафосом, блестящим воспроизведением сольной партии с эффектными техничками.Концерт для скрипки с оркестром ми-минор ор.64 Феликса Мендельсона-Бартольди продолжил музыкальный праздник искусства Олега Крисы, исключительно изящно и в совершенстве показавшего виртуозное мастерство и блеск, покоренные раскрытию лирико-драматических, мечтательных и мечтательных. Это следует отметить в интерпретации Олега Крысы особенно второй части – Аndante с его неповторимой кантиленной красотой звучания. Основная тема характеризуется песенной, широкой мелодической линией. Завораживающим было звучание скрипки солиста при появлении интонации новой темы в двуголосном изложении на фоне тремолящих фигураций, играющих роль гармоничного аккомпанемента. В кульминационной зоне солист своим звучанием достиг апогея при появлении октав, привнесших патетический оттенок. Равномерно взволнованность исчезает, и у солирующей скрипки еще более прозрачно и созерцательно звучит основная тема Andante. Концентрируя свое внимание на идеальном звучании кантилены со своим неповторимым выбором в лирических эпизодах, Олег Криса создает условия для ярко контрастного восприятия финальной части. Совершенно ощущая музыкальную форму, он исключительно элегантно исполняет поэтический лирический переход (Allegretto non troppo) в финал.Финал - рондо-соната (Allegro molto vivace) – Олег Криса исполняет с присущей ему грациозной шутливостью, праздничным, возвышенным колоритом. Здесь было всеобщее восхищение публики удивительной легкостью и феерическим мастерством правой руки во владении смычковыми штрихами.Триумфальным завершением второго этапа в цикле "История скрипичного концерта" было исполнение знаменитого Концерта для скрипки с оркестром Ре мажор op.77 Йоханнеса Брамса. Это своеобразный центр всего жанра скрипичного концерта, наиболее совершенный его образец, в частности первая часть – Allegro non troppo. В этом произведении партия скрипки насыщена значительными техническими трудностями, не имеющими характер виртуозной самоцели, а органически возникающими из музыкальной концепции произведения. Касаются они главным образом левой руки скрипача: двойные ноты, далекие интервальные прыжки, atacca звуков в высоком регистре и так далее. В первой части – знаменитый Олег Криса своим исполнением продемонстрировал яркий пример брамсовского сонатного Allegro, где наблюдалась интенсификация действия скрипичных выраженных средств при сохранении их академического классического функционального толка.Обостренность интонации, гармонии, активность ритма, фактуры, формы, контрастов, идеальный баланс насыщенности и разрежения звучания, лаконичность и исчерпывающая мысль, отсутствие общих эпизодов, сквозное развитие в этом произведении в его интерпретации просто поразительны. В его убедительном исполнении наблюдается эпическая крепость, поэтическая лирика, драматическая патетика и рельефность контрастов. В интерпретаторской концепции солиста наблюдается очень интересная цепь стилистических ассоциаций. А именно, звучание плотных аккордов у солирующей скрипки – увезут воображение публики с Чаконой И.С.Баха; ритмическая энергия, преобладание квартовых интонаций напоминают о Л Ван Бетховене.Следует отметить, что у Олега Крисы здесь внутренним двигателем драматургического развития становится лирическое начало в его скрипичном романтично-субъективном выражении, все драматические порывы подготовлены глубокими процессами в лирической сфере. В его исполнении вершиной-целью становится прекрасная тема Побочной партии солиста, настоящая брамсовская "тема любви", балансирующая на грани реальности и чувствительной призрачности, ей присуще желание исчезнуть, раствориться в отлетающих мотивах у него в руках скрипки. В этом произведении Олег Криса особое внимание уделяет совершенству техники левой руки. Насыщенное использование акцентированных широких прыжков, двойных нот и разнообразных аккордов отличает экспрессию и прозрачность, а не виртуозность как самоцель. Искренней выраженностью отличается его кантилена – нежная и прозрачная в верхнем регистре, мягко-напевная в среднем, глубокая и насыщенная в нижнем. Очень разнообразная сольная партия выявляет широкий круг выразительных и технических возможностей инструмента.Скрипка принимает участие в репрезентации и развитии всего тематического материала на равных правах с оркестром – они расходятся только в противоположных пределах: в противопоставлении эпического оркестрового и лирического «вокального» вариантов тематического материала.Выполнение Каденции было эффектным, содержательным и исключительно приближенным к первоисточнику.Скрипка Олега Крысы в Adagio властвует безраздельно, но ее вступление оттягивается полным проведением темы у солирующего гобоя, что создает эффект отчуждения и способствует еще большей выразительности кантилены. Орнаментальная вариационность темы у солиста вносит в нее оттенок изысканной хрупкости и импровизационной свободы, что способствует естественности перехода к средней части, где фигурации приобретают еще более лирический характер, а впоследствии и драматическую экспрессию. Сквозная линия его выполнения изящных фигураций продолжается в репризе, начинающемся как дуэт гобоя и властвующей над ним скрипки. Сочетание простоты и утонченности, широкого мелодического дыхания и ясного рельефа формы с детализированностью, интонационным единством, со сквозным развитием мотивов достигает в Adagio вершины совершенства, свойственной исполнительской манере Олега Крисы.Традиция утверждения жизненной энергии, воплощенной в стихии народного танца, наблюдается в заключительных частях инструментальных концертов еще со времен Й.С.Баха и А.Вивальди. Представленный в исполнении Олега Крисы скрипичный шедевр Й.Брамса своим финалом Allegro giocoso, ma non troppo vivace демонстрирует это самое яркое и получает самое радостное и мощное отражение. Звучание его скрипки неразлучно связано с экспрессией и страстью венгерских песнопений. Огненный пыл танца в финале воплощен в рамках ритмической и структурной организации не избавляется от характерной лаконичности и совершенной ясности формы. Напор энергии в побочной партии, подчеркнутый октавами у скрипки, усиливает триумфально-героический характер музыки, оттеняя ее скромной, нежной лирикой центрального эпизода и напоминая определенное родство со второй частью, особенно в эпизоде дуэта скрипки и гобоя. В коде, где основная тема подлежит любимым брамсовским вариационным метроритмическим видоизменениям, вдруг мелькнул „хроматический мотив” из Adagio. Эпическая мощь tutti напоминает и о первой части. Adagio и финал органически ее дополняют, расширяя „панораму мира” до подлинного всеохвата в интерпретации Олега Крисы.В этом симфоническом концерте успешному воплощению в жизнь этих непревзойденных произведений партнером солиста Олега Крисы был Академический симфонический оркестр Львовской филармонии, дирижер – Сергей Хоровец.Анализируя исполнение Концерта для скрипки с оркестром Й.Брамса, необходимо упомянуть и наиболее эффектную, наиболее приближенную к первоисточнику Каденцию выдающегося скрипача – Й.Йоахиму, создававшуюся во время написания самого концерта, поскольку сам автор обращался за исполнительными советами к нему. Каденция лаконично охватывает почти весь тематический материал первой части, очень тонко и органично передает дух и настроение этого произведения. В интерпретации Олега Крисы она отличается изысканным мастерством по обзору непревзойденной скрипичной техники и исключительно совершенной трактовки.В третьем этапе этого незабываемого скрипичного марафона, который состоялся 3 декабря 2015г. прозвучали: Концерт №1 Ре-мажор ор.19 для скрипки с оркестром С.Прокофьева, Концерт для скрипки и камерного оркестра №3 А.Шнитке и Концерт для скрипки с оркестром Ре-мажор ор.35 П.Чайковского.Первый концерт для скрипки с оркестром ор.19 C.Прокофьева относится к одному из самых ярких и новаторских произведений музыки ХХ века. Это трехчастный концерт с необычным расположением частей: в первой и третьей частях царят умеренные настроения, а средняя часть – быстрое виртуозное скерцо. Общая концепция произведения лирическая, благодаря неоднократно повторяющейся главной партии открывает и заканчивает первую часть, а затем звучит в расширении в самом конце финала концерта. Своим исполнением этого произведения Олег Криса исключительно изящно воспроизвел лирическую мелодику раннего С.Прокофьева. В его интерпретации она прекрасна своей удивительной, своеобразной красотой. У него, как и положено, ей не присуще психологическое напряжение и насыщенность, оно очень напевное, изысканно проста, мелодичная линия развития очень ясна и четка. Природу скрипки он проявляет с величайшим эффектом, соло не противопоставляется оркестру, а сливается с ним, придавая большое значение тембру. Солист находит такое звучание, которое соответствует поэтическому и мечтательному характеру, мыслит "длинной мелодией", досконально дослушивая последние ноты в лигах, которые являются связными звеньями фразы. Настоящий восторг здесь вызывает его непревзойденная вибрация и смены смычка, а также рельефное динамическое распределение развития мелодии, озвучивание каждой ноты, особенно кульминационные.Первая часть цикла построена на резком изменении контрастных образов. Контрастом к главной партии является виртуозная связная с инкрустированными трелями и модулирующими пассажами. Побочная тема по характеру сказочная, фантастическая, скерцозная. Как изысканно, мастерски и естественно это удалось А.Крисе, в частности в тех эпизодах, где появляется капризный ритм, где встречаются форшлаги, хроматизмы, акценты, острые, но элегантные штрихи с легким вибрированием звуков.Разработка – темы трансформируются и приобретают черты сарказма и гротеска. Фанфарное начало разработки (кварты-квинты) постепенно переходят в энергичную, пульсирующую народную сцену с скоморошими подголосками в оркестре, pizz. скрипки –имитация балалайки. Здесь солист Олег Криса мастерски создает градации нарастания, используя разные технические средства от широких диапазонных пассажей до двойных нот. Динамика и темпы постоянно растут, а какой у него острый маркированный, но не "сухой", штрих возле колодки. Следует отметить, что он продемонстрировал искусные элементы скрытой полифонии, нигде нет проявления чрезмерного форсирования звука, и исключительно точное интонирование! В эпизоде соло скрипки meno mosso, после бурной разработки, солист обнаружил уникальное ведение смычка при переходе на медленный темп и спокойную вибрацию на динамике Р. В сокращенной репризе возвращается лирическое настроение, звучит только главная тема, проходящая во флейте в замедленном по сравнению с экспозицией темпе, а скрипка выполняет con sordino в верхнем регистре нежные пассажи. Олег Криса воспроизвел их незначительным отрезком в конце смычка, незаметно меняя штрих легата на деташе (дубль-штрих) и наоборот в нюансе РР. Завораживающим было кристально чистое интонирование, особенно это относится к полутонам в высоком регистре. Кода – прозвучало как чудо инструментального колорита и проявление глубокого поэтического чувства.Вторая часть концерта Vivacissimo, блестящее скерцо – пятичастная рондо, своего рода perpetum mobile. Энергичная, четко ритмичная мелодия из хроматических последовательностей стремительно взмывает вверх, легкие и быстрые пассажи, смена pizz. и arco, флажолеты в сопровождении флейты и струнных, отдаленно имитирующих звук балалайки. Солист Олег Крыса с невероятным молодежным задором выигрывал коротким плотным смычком (середина-колодка) почти на месте. Пассажи у него играли легкими пальцами, небольшим отрезком смычка, вся тематика прозвучала компактно, очень четко ритмично, интонационно филигранно. В этой короткой теме С.Прокофьев использовал множество разнообразных острых штрихов: акценты, точки, спикато, маркато, рикошет, pizz. с arco, короткие лиги с точками и акцентами. Следует отметить, что главная тема – это шутка, а эпизоды – это уже острая ирония. Как все это красочно, блестяще и убедительно прозвучало. Первый эпизод – sul G, штрих staccato marcatissimo у колодки, а дальние интервальные прыжки у солиста оказались с идеальной точностью попадания. Второй эпизод – sul ponticello, con tutta forza. Тема несколько механического состава, тем не менее, она у Олега Крысы оказалась удивительно с выразительной фразировкой. Во всем проходящем в непрерывном движении Скерцо солист продемонстрировал настоящую художественную скрипичную виртуозность.Финал-Moderato снова возвращает нас в мир лирики. Она прозвучала уравновешенной, жизнеутверждающей. Солист проявил огромное мастерство в развитии мелодической линии, ведь оно имеет слишком широкий диапазон (протяженность последней темы – 23 такта!). Олег Криса здесь мыслил невероятно длинной фразой-линией, логически ее выстроил, приведя ее к кульминации финала. Тематический материал прозвучал плавно, без ощущения перемен смычка, переходы в левой руке весьма мелодичны. Идеальными и красочными прозвучали скрипичные гаммы (ирония Прокофьева над эстетикой того времени), на фоне которых звучит тема ostinato у тубы, контрабасов и виолончелей. Настоящее симфоническое развитие придает особый драматизм этой кульминации. В коде здесь объединяется главная тема третьей части во флейты соло с главной темой первой части у скрипки, а тематическая арка объединяет весь концерт. Самое важное в коде – солист обнаружил изысканный тембр звука при исключительной интонации, что соответствовало элегантному настроению, внутренней гармонии и поэтической созерцательности.Следующим произведением, выбранным Олегом Крисой в этой программе был Третий концерт для скрипки и камерного оркестра Альфреда Шнитке, посвященный Олегу Кагану. По эмоциональной направленности он сопоставляется с целым рядом произведений, относящихся к жанру мемориала, траурность и трагическое восприятие жизни – основа его содержания. В этом смысле этот опус в творчестве А.Шнитке можно поставить в один ряд с его «Реквиемом», Фортепианным квинтетом, рядом с поздними произведениями Д.Шостаковича (в частности, с его Альтовой сонатой) и с Шестой симфонией П.Чайковского. Эти параллели не случайны. В Третьем концерте трагическое предельно обостренное, отсюда особенности композиции и драматургии. В противоположность поступательной, «восходящей» драматургии (как, например, у Concerto grosso №1, в Квинтете), в Третьем концерте встречается скорее «спадающая» линия развития, с темповым и драматургическим замедлением до конца. Три части цикла (композиция концерта представляет собой связанную еще с романтической традицией «поемную» форму, соединяющую в себе черты сонатности и цикла) – это три этапа «драмы»: I часть (она же сонатная экспозиция) — завязка действия, II часть (разработка) — действие и III часть, фин ( Но при этом часть, в которой уже не происходит никаких «событий», оказывается в драматургическом отношении наиболее значительной, итоговой. И хотя она длится примерно столько же, сколько и часть, из-за отсутствия контрастов, из которых строится I часть, финал кажется более протяженным: это прощание, которое хочется чтобы продолжалось бесконечно. В концерте — три драматургических сферы. Две из них – антагонистические, на которых базируется драматургия произведения; третья появляется как результат этого противопоставления. Олег Криса исключительно выстроил интерпретаторскую концепцию, создав чрезвычайно утонченный диалог солиста и оркестра, что согласно романтической традиции может быть расшифрован как конфликт индивидуального сознания личности и враждебного ему окружения. Конфликт ведущих сфер действует на трех масштабных уровнях. Первый включает в себя каденцию солиста и раздел, в котором экспонируются духовые инструменты — это завязка действия (условно ее можно назвать предшествующей действия интродукцией); композиционно – это главная тема сонатной экспозиции. Второй уровень – вся экспозиция (I часть цикла) – первый этап действия, столкновение основных драматургических сфер, приводящее к появлению третьей. Третий уровень – весь цикл, где после экспозиции основного конфликта в I части (экспозиции) следует этап действия (контрдия), приводящий к кульминации (II часть – разработка) и итогу, послесловные (Ш часть-реприза-кода). Первое столкновение антагонистических сфер происходит в интродукции: сольная каденция скрипки и вслед за этим раздел, в котором участвуют только духовые инструменты. Солист Олег Криса исключительно образно представил тембр солирующей скрипки, ассоциирующейся с человеческим голосом, индивидуальным, личностным началом. В данном случае четверть тоновая трель (по существу, выписанное вибрато) в сочетании с остроэкспрессивными хроматическими мотивами делает его индивидуальную скрипичную интонацию предельно нервной, эмоционально обнаженной. Совсем другой колорит звучания музыки добавляет тембр духовых инструментов, привлечение которых властно прерывает страстный речитатив скрипки. Здесь особенно ощутимо антагонистическое соотношение двух контрастных тембровых групп, особенно солирующего струнного и духового инструментов — это композиционный драматургический прием. Тринадцати духовым (кстати, они, как и положено, были расположены на переднем плане сцены) противопоставляется струнный квартет, который при этом вводится в действие только на границе П и III частей и участвует затем в III части. До сих пор только солирующая скрипка Олега Крысы вынуждена «сдерживать напор» духовой группы, и здесь драматическое напряжение достигло предельной остроты – щемящий, дрожащий голос скрипки и четыре октавного мертвого унисона низких духовых. Следует отметить как солист воспроизвел плавную, волнообразную линию скрипичной кантилены — и четко выверил «геометрическое» завоевание расширяющегося по вертикали строго гармоничного пространства звучания духовых. Предельная индивидуализация, эмоциональная экспрессивность – в одном случае, и бесстрастная объективность – в другом. Поток звуков, выплеснувшийся наружу как страстный призыв, наталкивается на непроходимую стену, которую ничто не в силах поколебать. Живое и неодушевленное, жизнь и смерть — проблема неисчерпаемая и, наверное, неразрешимая.После предельно насыщенного драматическими событиями, острохроматизированного материала главной и соединительной партий – все вдруг замирает, и в этой тишине, особенно подчеркнуто тоскливо протянутой педалью валторн, едва слышен скрипочный голос. Олег Криса своим непревзойденным звучанием скрипки создал контраст настолько сильный и неожиданный, что тема эта в его исполнении превратилась в центр экспозиции. Мелодия предельно проста – симметрично расширяются мотивы, разделенные паузами. Тема звучит у солирующей скрипки, как и в начальной каденции, но здесь она выглядит совсем иным жанровым видом — это не экспрессивный речитатив, а чистое, почти «детское» напевание в полголоса. Своей ритмической волей солист придает симметричному расширению мотивов-реплик естественное дыхание. Утонченная простота, структурная ясность и четкость – главные черты звучания его скрипки и изысканной интерпретации, ее естественная красота рождает чувство незащищенности и хрупкости. В противоположность этому звучит мрачный хорал духовых, создавая эмоциональный контраст. Здесь в партии солирующей скрипки нет протестующих интонаций, но она является главным «действующим лицом», олицетворением индивидуального сознания. Солист Олег Криса партию скрипки, ее тематизм наполняет неисчерпаемой эмоциональной насыщенностью, а в острый и напряженный мелодизм ее вкладывает столько душевной боли, столько нравственно и эстетически высокой, что драматургические акценты смещаются – ощутимая «качественная».Из первых же звуков второй части наступает жуткий, призрачный мир: холодная, мрачная, твердая, колючая или бесконечно, к ужасу тягучая эмоциональная звучность, в которой нет живых человеческих интонаций, живого дыхания, нет "воздуха". Это бездушная машина, которая перемалывает все вокруг, но ей противостоит индивидуальное сознание и в этом «героизме отчаяния» трагическая высота, держащая в постоянном напряжении. Три больших раздела части соответствуют разным этапам борьбы, последовательно и неуклонно продвигаются к катастрофе. Первый демонстрирует обостренный вариант экспозиционного соотношения сфер, сохраняющих здесь свою индивидуальность, целостность и независимость друг от друга. Активность каждой из конфронтирующих сфер достигает предела: хроматически заостренным линиям скрипки соответствуют, поглощая все большее звуковое пространство, хроматические аккорды духовых. Предельная поляризация приводит к качественному сдвигу – начинается взаимодействие сфер, их интонационное взаимопроникновение. Появляются «тени», «двойники» скрипичного голоса из группы духовых, искаженно воспроизводящих интонации скрипки. В свою очередь, партия скрипки тоже меняется под влиянием второй сферы — в ней происходит процесс интонационной деиндивидуализации. Вторая глава — переходная, но эмоционально предельно трагичная. У солиста Олега Крысы иллюстративно образно на фоне секундных «ползущих» фигур в очень высоком регистре возникает речитатив вступительной каденции, в контексте интонационной «обезособленности» разработки он становится сильнейшим фактором выразительности. Это страстное мольба о невыполнимом, четвертьтоновые трели звучат очень жалобно и обреченно. Третий, последний этап разработки отмечен авторской ремаркой скерцандо, относящейся к партии скрипки. Это важный переломный момент — происходит жанровая трансформация, приобретающая теперь черты мрачной гротескной скрцозности, типа dance macabre. На фоне хроматических аккордов, астинатно повторяющихся в джазовом асимметричном ритме, возникает извращенная, что дьявольски «кривляется» мелодия в скрипке, в остроритмизированном рисунке которой невозможно узнать главную и побочную тему, являющуюся ее источником. Это жуткий, механизированный танец — пародия на свет благородный и светлый.Равномерно скрипичный голос поглощается все более активными духовыми. И в последний раз в партии скрипки возникает попытка осмысленного интонирования – в очень высоком регистре на fff звучит фраза, напоминающая начало интродукции, но она обрывается на высоком звуке. Это все было исполнено Олегом Крисой настолько убедительно, что создавало впечатление выразительного актерского изобразительного мастерства. Затем после паузы следует алеаторическая кульминация — своеобразная каденция оркестра, противопоставленная вводной каденции солиста. Использование аллеаторической техники позволяет превысить предельный уровень напряжения. Самостоятельность каждой линии, их интонационное единообразие, непрерывное «механическое» повторение фигур и в результате — общий звуковой хаос, в котором перемешивается и перемалывается все живое и неодушевленное — полная картина краха, распада, кошмара. Кульминация кажется бесконечной из-за ее механической неизменности. В образной структуре произведения нужно было сделать это «хождение по мукам», пройти через все круги ада, чтобы с абсолютной неизбежностью из этого краха родилось что-то новое. Только после такой обнаженной, беспощадной, болезненной картины финал воспринимается как мерцание света, и становится естественным завершающим звеном драматургической цепи. После хаоса и распада – неземная гармония и небесная красота. Эта необычность темы создает тяготение к ней и потребность повторения, что придает черты кастрюльности, а в эпизодах одна за другой проходят темы экспозиции, словно воспоминания прошлого. Общая атмосфера — приподнято-торжественная. Скорбь поднимается на уровень высокого пафоса, но без экзальтации, и в этом смысле финал — развязка драматургического узла и зона катарсиса. В концовке царит гармония примирения и исчезает конфликтность, отсутствует антагонистичность тембровых противопоставлений скрипки соло и духовых. Это заложено уже в главной партии-рефрене. Вторая тема финала звучит у духовых, представляет собой стройный и торжественный хор, сопровождающий и подчеркивающий сольно-дуэтную первую тему. В коде же духовые исчезают совсем, и последнее предкодовое проведение темы-рефрена звучит только в струнных, превращая ее в возвышенный хорал, являющийся спадом-исчерпанием в коде. Из партии скрипки исчезают протестующие ноты, она полностью сливается с струнным ансамблем. Светлые примирительные реплики скрипки создают чувство катарсиса и чувство завершенности, истощение развития. В Третьем скрипичном концерте А.Шнитке в исполнении Олега Крысы ощутимым был индивидуально-личностный оттенок в раскрытии глубочайшего содержания.Заключительным произведением в третьем этапе скрипичного "марафона" Олега Крисы был Концерт для скрипки с оркестром Ре-мажор ор.35 Ф.И. Начинается произведение речитативом-монологом скрипки, своеобразным лирическим эпиграфом. Вступление в исполнение Олега Крисы прозвучало спокойно, задумчиво, величественно с яркой экспрессией (Moderato assai). Скерцозная тема главной партии в его исполнении стала настоящим образцом сочетания напевности с энергичной ритмичностью пассажей. Сконцентроване емоційне звукове багатство і ювелірна витончена віртуозність штрихів, вишукана вальсовість і величність з рисами полонезу, вольові маршові ритми, скерцозно-примхливі ходи та блискуча бравурна каденція свідчать про невичерпний художній і технічний потенціал соліста. Все это в сочетании с особым стремлением к органическому ансамблю с оркестром, совместному нюансированию – создает трогательную, волшебную интерпретацию.Канцонетта – лирическое интермеццо между монументальной первой частью и масштабным финалом – в исполнении Олега Крысы прозвучала удивительно напевно и мечтательно. Его благородное звучание кантилены, с исключительным тонким вибрированием и неповторимым ведением смычка создали одновременно светлое и приподнятое вдохновенное настроение.Особый восторг вызвал исполнение им масштабного, мощного финала, с его танцевальностью, весельем и несколько замедленными, наполненными элегантным комизмом, фразами. Здесь стоит отметить великолепное исполнение художественных колористических приёмов и блестящий арсенал виртуозной штриховой техники солиста.Совершенной интерпретации этих произведений способствовало партнерство с Академическим симфоническим оркестром Львовской филармонии, дирижер Тарас Криса.Заключительным - Четвертым этапом коронного скрипичного "марафона" Олега Крисы, триумфально состоявшегося 10 декабря 2015г. было исполнение Первых концертов для скрипки с оркестром Мирослава Скорика, Кароля Шимановского и Дмитрия Шостаковича.В Первом скрипичном концерте М.Скорика появляется речитатив как специфическая форма лирико-экспрессивного выражения. Образное содержание этого произведения охватывает взволнованную речитацию с наклонностью в драматизированную эпичность, задушевную лиричность, философские размышления и зажигательный танец. От первой части, изложенной в "карпатской" интонационной сфере и проведенной на уровне высокого эмоционального напряжения, солист Олег Криса приходит в финале к апофеозу ритма и движения. Все в концерте подчинено стихии движения – целенаправленному, наполненному стремительной динамикой. Три части концерта ("Речитатив", "Интермеццо", "Токата") - это три формы движения. Инструментальный речитатив в этом произведении воспринимается как своего рода преамбула перед взволнованным музыкальным рассказом, где основную роль играет триоль, интонационно приближенная к думовому эпосу. На фоне сонористического шелеста играющих за подставкой струнных звучит выразительная декламационная тема, которую Олег Криса воспроизвел в аутентичной манере интонирования, имитируя народную экспрессивно-остроренную псалмодию. Исходный тезис первой части, его содержательное зерно – народный лидийский напев – постепенно “вызревает” у солиста, где скрипка “разбивает” ее на отдельные структурные звенья, подавая их в различных интонационных и ритмических видоизменениях и комбинациях и акцентируя при этом характерную триоль. После проведения в партиях солиста и различных инструментов оркестра, тема-тезис постепенно теряет значимость. Она переинтонируется в развитом скрипичном solo, что воспринимается как монолог героя и составляет антитезу к начальной теме – энергичной, объективной по содержанию.В первой части идет чередование ряда разделов, в которых мелодии инструментального типа сменяется напевной речитацией с соответствующим указанием автора "rubato". Воспроизводя общий характер тематизма в этой части солист Олег Криса обнаружил яркое обладание качественным отрывочным, маркированным штрихом martele, а также умение соединить короткое стремительное detache с легатными эпизодами. Напряженно-драматическое solo rubato он исполнил на струне "соль", напоминая народные наигрывания с характерными трелями, "заплачковыми" мордентами, импровизационным ритмом и т.д. Речитацию-монолог скрипки в конце этой части он трактовал как своеобразную каденцию, однако лишенную виртуозного блеска. Подобная трактовка каденции наблюдается в скрипичных концертах многих композиторов ХХ века, в частности, К.Гартмана, Э.Кршенека, К.Вайля, А.Казеллы, А.Берга, Б.Бриттена, Д.Шостаковича.Вторая часть Концерта ("Интермеццо"), где доминирует лирическое начало, построена на основе антифона: выразительные фразы, или целые разделы, выполняемые солистом, постоянно противопоставляются партии оркестра. Уже в начале части сосредоточенном, гармонично несколько жестком хорале деревянных духовых инструментов соответствует solo скрипки. Реплики солиста подчеркивают каждое новое проведение хорала, дающего право говорить о чертах рондоподобия. Строфы хорала воспринимаются как рефрен, а контрастирующие реплики солиста – как эпизоды. Солист обнаружил здесь весьма рельефную темброво-регистровую красочность, густоту, плотность, вязкость звучания, а нередко искусно противопоставлял этому разреженность и прозрачность фактуры, ища и воспроизводя скрипичные краски, используя разнообразные типы pizzicato, как при выполнении отдельных звуков, так и при выполнении отдельных звук пятен. Скрипичная техника pizziсcato используется с глиссандированием при большой амплитуде vibrato, glissando на pp вводит и при игре arco.В основе музыки финала – образ непрерывного движения. Отсюда происходит и название части – "Токата". Энергичный характер, обусловленный нерегулярной акцентностью и переменным метром, усиливают динамические импульсы развития, заложенные в синкопированных мотивах темы. Каждое проведение рефрена солист проходит на новом, на высшем динамическом уровне, и, наконец, в конце третьей части тема рефрена становится кульминацией произведения. Его ведущая выразительная сила – энергия движения и танцевальная стихия, которая становится примером токатной трактовки партии солирующей скрипки.В скрипичной технике "Токаты", как и в первой части, солист широко и мастерски использовал ударные эффекты, отрывочные маркированные штрихи (staccato, spiccato, jete), акцентированное detache и короткое упругое legato, имеющее чисто артикуляционное значение. Все эти средства художественной выразительности использовались мастерски Олегом Крисой для подчеркнутого воплощения скрипичной "токатности" с ее остинатностью, асимметричной ритмикой, резкими порывами forte, аккордами non arpegiato и т.д.Первый скрипичный концерт М.Скорика базируется в значительной степени на основе рапсодействия. Его большие структурные части-разделы контрастно изображают разные эмоциональные настроения, по содержанию приближенные к народной трактовке инструментальной цикличности, как например, в своеобразных гуцульских "веночках", где могут сочетаться зажигательный танец "Коломыйка" и обрядовая песня. Роль solo очень важна, другие голоса вступают с ним во взаимодействие, порождая терпкую полифоничность. В исполнении Олега Крисы это произведение воспринимается как импровизация. Три части (подвижная-умеренная-быстрая) выполняются attacca, образуя цельную, поемного типа монолитную композицию. В первой части есть черты, напоминающие построения предклассического "вивальдовского" концерта - контрастирующее изменение разделов tutti-solo; в третьей части прием рефрена-ритурнеля, роль которого выполняет начальная остинатная тема.Специфические черты жанра – виртуозные каденции – отсутствуют во всех частях, их компенсируют импровизационные моменты, буквально пронизывающие всю музыкальную ткань. В целом концерт прозвучал масштабно, с установившейся системой соотношений в соревнованиях солиста и оркестра, регистрово-тембровой контрастностью. Олег Криса блестяще выполнял виртуозные пассажи, использовал высокую позиционную игру, аккорды и двойные ноты, разнообразные колористические эффекты (pizziccato, glissando), тембр одной струны на большом отрезке произведения. Его техника смычка способствовала исключительно большой гибкости и экспрессии исполнения, внезапным изменениям динамики.Следующим произведением в исполнении Олега Крысы прозвучал Первый скрипичный концерт ор.35 К.Шимановского, где встречается множество темповых обозначений. Некоторые из них указывают границы разделов формы, некоторые внутренне разграничивают структурные звенья относительно самостоятельных замкнутых фрагментов композиции.Во вступительной главе солист Олег Криса своим изысканным скрипичным мастерством представил первичные интонационные знаки образной системы концерта – скерцозность, экспрессивную лирику и изящную грациозность – фигурирующих в концерте в течение следующего развертывания. Эти элементы тематично образной системы сосуществуют по принципу бесконфликтного контрастирования. На фоне целомудренной материи начинает свое существование лирическая эстетская тема вступления (Poco meno mosso). После повторного проведения скерцозного эпизода возникает еще одна изящная тема Molto tranquillo e dolce, написанная в технике мелких фигураций. Она прообраз тем, которые будут звучать в Lento assai и Allegretto gracioso e capriccioso. В конце вступительного раздела презентуется тематическое образование, которое можно назвать интонационным знаком всего концерта, учитывая его тотальное присутствие в разных версиях и модификациях во всех разделах композиции.Vivace assai scherzando – часть, где солист ярко продемонстрировал последовательность соединяемых мозаичным структурных элементов, постоянно сменяя друг друга. Наступает Tempo comodo (andantino). Grazioso ed affabile.Далее кроме того, в рамках Аndantino присутствуют реминисценции мелодических образований предыдущей фазы формы, в частности полутоновая лейтинтонация, которая по вступлению перешла к скерцо, а теперь и к этой главе, реминисценция мелодии скрипичной партии, украшенная новым гармоническим цветом. Ее ритмически модифицированная форма образует один из важных композиционных элементов этой и другой части концерта. В обновленном ритмическом варианте это тематическое построение будет звучать в предкаденциальной и финальной фазах произведения.Среднее звено Andantino – Lento assai – имеет определенное сходство с эпизодом Lento tranquillo начальной фазы произведения. Несмотря на существующие секундовые лейтинтонации, основной источник формирования создают фигуративные пассажи, изложенные в филигранной мелкой технике, которые Олег Криса продемонстрировал с недосягаемым изяществом и филигранным совершенством. Скерцо со своими краткими повторными и вариационными мотивами – чрезвычайно четко по форме было выстроено солистом. Фрагмент Poco mosso обеспечивает переход к части Allegretto (grazioso e capriccioso). Следует выразить восхищение в трактовке Олегом Крисой контура темы, опирающейся на полутоновые лейтинтонации и украшенной трелями и изысканной орнаментикой.Следующий раздел композиции Vivace assai обладает признаками репризности, поскольку аккумулирует несколько тем, представленных в предыдущих фазах композиции, но как разноцветно интонационно и эмоционально образно они прозвучали у солиста здесь. Между Andantino и Скерцо присутствует фрагмент, наполненный эмоцией "восточной скуки". Его тематизм, внушенный поэтическим ориентальным образом.Каденция совмещает по принципу контрастного сопоставления интонационные знаки разных частей композиции. Итак, каденциальный и финальный раздел комплексно суммируют весь тематический материал, задействованный на всех участках формы: каденция - образы скерцо и капризной грациозности, финал концентрирует лирическую экспрессию.Развертывание формы концерта привело к нивелированию контуров композиции, что характерно для фантазии. Это подчеркивают и чрезмерно частые изменения темпа и интерпретационно выраженные указания. Солист Олег Криса с присущим ему исполнительским изяществом феноменально представил авторский замысел произведения – от вступления и до виртуозной каденции.Заключительным произведением, завершавшим этот грандиозный исполнительский скрипичный марафон – был Первый Концерт для скрипки с оркестром ля-минор ор.77 Дмитрия Шостаковича, он произвел на слушателей чрезвычайно сильное впечатление. В этом произведении исторически впервые монограмма DSCH была использована Д.Шостаковичем.Первая часть, как титульная, названа автором несколько неожиданно - "Ноктюрн". Исполняя ее Олег Криса наполнил содержание глубокими философскими размышлениями и чрезвычайно сосредоточенным самоанализом. Его скрипка озвучила поток изысканной музыкальной поэзии, изящных мелодий. На фоне самобытного шепота оркестра звучал инфернальный, иногда благородно сдержанный, сменяющийся возмутительно назойливым голос скрипки. Сама природа жанра настраивает на поэтическую созерцательность, мечтательность, но здесь царят образы глубоких драматических размышлений, эмоциональное напряжение которых достигает граней отчаяния. Эту часть скрипач наполнил острыми душевными мучениями и просветленными мечтами.Вторую часть – дьявольское „Скерцо” как гневное проявление чудовища с карикатурными зарисовками зла Олег Криса интерпретировал с нервными видоизменениями со стойким ритмичным пульсом. Партия скрипки-соло исполнена особенно виртуозно, но это была виртуозность не внешне демонстративная, а глубоко содержательная. Исключительно упругая ритмичность и беспрецедентная жесткость звучания, которой и требовал автор, находилась здесь почти за пределом естественных выражений скрипки.Трагическая „Пасакалия” с Каденцией как драматургический центр цикла – представлена солистом наиболее наполненно, глубоко психологически. Скрипач проявил исступленную философскую, интеллектуальную эмоциональность. Удивительно очаровательная, отчаянно выстраданная, словно вынутая из бесконечных и сокровенных глубин сердца музыка в интерпретации Олега Крысы достигает крайнего напряжения, приобретая неистово высокую эмоциональную температуру высказывания, наряду с невероятной возвышенностью, воспринимаемой как разговор солиста. Благодаря его эмоционально-психологической и художественно-содержательной энергетике – мелодическая линия скрипки приобретает почти языковую выразительность. Ее внутренняя экспрессия кроется в глубоком отражении содержания, а также в психологических и артистических способностях и возможности Олега Крисы расшифровать и убедить слушателя в замысле автора, у которого приверженность линеарно-полифоническому стилю письма находится в связке с целым рядом комплексов выраженных средств. Солист определил среди них самое важное – это очень сдержанная строгость при обнаружении эмоций, исключительное сочетание интеллектуальности и напряженной эмоциональности. В Каденции тихий, обессиленный, приглушенный, но живой голос солирующей скрипки, постепенно приобретает протестный характер, и оставшись в бессильной одиночестве, он раскрывается с полной силой, разряжаясь гневными эмоциональными взрывами. Непрерывные реминисценции к предыдущим лейттем, объявленные в "Скерцо" и олицетворяющиеся как еврейские, так и несколько видоизмененные авторские интонации (DSCH), обостряют атмосферу до невероятности."Бурлеска" - финал Концерта, зарождается из Каденции. Здесь Олег Крыса отразил воинственно-саркастические образы юродивых веселий, а не народно-бытовой гротескный танец. Солист с душевной болью передавал в иронической, саркастической, а то и в юродиво-искаженной форме реализацию замыслов композитора, вместе с тем найдя способ выражения "вулканически" сдержанных чувств-мыслей с внутренней экспрессией откровенной, непосредственной патетики.И в противоположность традициям классических произведений циклической формы, здесь уже не следует ожидать победного танцевального Финала. Д.Шостакович заканчивает концерт поразительной гротескной „Бурлеской” – этим бессмысленным „юродивым” танцем на костях с неустанной, безграничной желчностью карикатурности образов.В содержательном единстве всех частей состоит исключительная концептуальность замысла всего концерта. После трагического „Ноктюрна” возникают картины откровенной экзекуции „Скерцо”, настроения невыразимой скорби и бессильного сопротивления в „Пасакалии” и Каденции и образы юродивых веселий в финале, в „Бурлеске”. Сама „Бурлеска” воинственно-саркастическая, технически феерическая и стремительная. Но имеет особый оттенок и печальную окраску. Это смех сквозь слезы. Д.Шостакович говорил, что в музыке Бурлески выражена "радость человека, вышедшего из концлагеря".Заключительный концерт этого грандиозного скрипичного "марафона" Олега Крисы состоялся также с Академическим симфоническим оркестром Львовской филармонии. Исключительным художественным украшением было партнерское сотрудничество с дирижером Тарасом Крисой.Особого вдохновения и благословения в этом «коронном» цикле скрипичных концертов выдающийся солист Олег Криса получил от своей Мамы, пани Марии Крисы. Она присутствовала на всех концертах и с огромным восторгом любовалась своими необыкновенно талантливыми Сыном и Внуком.Владимир ЗаранскийПрофессорЛьвовской национальной музыкальной академииимени Николая Лысенко

03 02 2016

Олег Крыса профессор Истменской школы музыки в Рочестере (штат Нью-Йорк, США) отзыв о мастеровых инструментах СКМ Luthier.